***

Луна, нанизанная на низкие облакаБелокаменно накатывающие на лакуны небаБалконы и впалые дорог бокаБокалы дворов с закрученной степью Ступенек площадок ожиданий звонковКавычек пальцами в отчаянной иронииВнутри каждой из желтых комнатНаросших на серой ветке метро Машинные залы неспящих гидроэлектродумРаспластанные на набережных пустых и грозныхФортепианное соло пересекающее темнотуНе останавливаясь как стая ночных апостолов Пространства между камнями брусчаткиПод сенью диктатуры и индустрии модГде на расплесканном в шестидесятых молчанииЖивет устойчивая к режимам биота Решение всех мировых проблемСтоящих перед прозрачным и неточным завтраТаящее в горячем компоте морейПо мере того как открываются глаза Солнце, пекущее исподние штатыЗавернутой в слишком короткую ночь ЗемлиЧьи-то шаги несмелые шаткиеВдоль исчезающей пенной … Continue reading ***

Откроется

Однажды Макдоналдс на Пушкинской снова откроется. Это случится неизбежно — потому что таковы законы экономики, зайка. Таковы законы природы, таково расписание поездов на Киевском вокзале и таков узор царапин на мраморе в вестибюле станции метро, где ты стоишь у высоченного мутного окна с недостижимыми даже для самых усердных уборщиц частичками пыли из шестидесятых, ниточками сухой паутины из восьмидесятых и застрявшими во временных трещинах выцветшими медяками из одного дня в середине пятидесятых, где с морозной улицы залетела гурьба, засверкали чубы, запестрели платья, загремели басы и зазвенели альты, оглашая потепление во всех возможных регистрах этого слова. Макдоналдс откроется. Откроется Старбакс. Затекут слюнки … Continue reading Откроется

Доставка

Ночь, одомашненная дачным фонаремВорот водолазки кружащиеся москитыОна говорит полуспрашивая ну что покаВосставая из памяти засвеченной пленочной фоткойМерцающая точкаГрохот двигаемой табуреткиСпит весенний краснокрыший городЧитает часто моргающий человекВыделяющийся резкой черной фигуройНа фоне желтого квадрата окнаГоворит: не хочется спатьХочется сидеть и читатьХочется выйти на улицу к купитьНочь массового производстваКоторая продается в каждом супермаркетеВ каждом магазинчике с горящей вывеской «КРУГЛОСУТОЧНО»Ты узнаешь ее по гудящему в отдалении шоссеПо блестящему от только что прошедшего дождя асфальтуДолго приближающимся и резко пролетающим машинамИ далекому лязгу металлических конструкций на затяжной стройкеХочется выйти и взять немного ночиИли может быть лучше позвонить в службу доставкиКак есть же службы доставки пиццы или … Continue reading Доставка

Пинч-ту-зум

Панорамное фото двора, где мы стояли, столкнувшись лбами, на исходе лета 2008-го, смотря друга на друга под смешными и неудобными углами и видя то решительно расфокусированные собственные черты, никак не желающие складываться в симпатичную девичью мордашку и рыжую юношескую щетину, то порядочно размытый — хотя, впрочем, и без того скучный окружающий жилищно-коммунальный пейзаж. Кирпично-стеклянные множественные этажи, переливающиеся отражениями зеленого и солнечного, струящиеся с предвечернего московского неба по обе стороны твоего лица, твои волосы, падающие на мои плечи и остающиеся на черном пахнущем «Честерфилдом» шарфе. Выкрашенные в сумасшедшеватые цвета качели и беседки на детской площадке и твои губы, говорящие откуда-то из … Continue reading Пинч-ту-зум

Ира

Когда мне было неполных 17, я был влюблен в Иру. Это, прошу обратить внимание, настоящее имя, принадлежащее настоящей девушке — не какой-то там трусливый фонетический намек, как бы невзначай прилепленный к сильно размытому и пропущенному через десяток фильтров эгрегору всех бывших и не случившихся, где-то в глубине которого кроется намертво запечатанный сундук с авторским сердцем, надежно защищенным, целехоньким и здоровеньким — нет, ребята! Я играю ва-банк, рецитирую мою историю à tue-tête, громко и бесстрашно, стоя под куполом необозримого собора Святой Прайваси и Персональных Данных, словно отчаянный дрищ-ботаник с хвостиком, заявившийся поздним вечером в 11-й микрорайон Южного Бутова и вставший под … Continue reading Ира

Иду на митинг

Когда я увидел эту карту, я вдруг почувствовал сильный и словно бы сразу узнаваемый толчок в области груди: это он. Тот момент, когда. То чувство, что. Тот момент, когда на изящном журнальном столике возле кровати под балдахином начинает жужжать мобильник с нелепым погонялом «служебный», так резко контрастирующий — метафорически и буквально — с погруженными в приятный полумрак и ничем не напоминающими о службе черноморскими покоями, и когда чей-то напряженный и очевидно-много-раз-это-отрепетировавший-но-все-равно-предательски-дрожащий голос в трубке говорит: «Михал Иваныч, извините, что беспокою в неурочное время, но у нас тут ситуация—» Момент, когда я пропутешествовал взглядом от готовящегося ко сну желотоокошечного ландшафта моего … Continue reading Иду на митинг

Отчетный концерт

Я смотрю через сетчатую не первой чистоты икейную занавеску и далеко не самое ровное в мире стекло однушки на Северо-Востоке на сырой и покрывающийся прогалинами двор с эклектичным пейзажем будничного полудня. В центре торчит неприглядная электроподстанция с выцветшим граффити на воротах и как бы уставшим твердить одно и то же и оттого потускневшим значком «Опасно!», чуть поодаль один упитанный мужчина в пиджаке горячо возражает другому, тощему и в пуховике, выпуская клубы пара из открытого салона машины, беспородная собака, возбужденно раскапывая кучу снега, останавливается и нюхает какашку другой собаки, человек в бесформенной шапке отрывает взгляд от телефона и смотрит на кирпичную … Continue reading Отчетный концерт

Торговля в электричках

Когда я был школьником, когда мне было, типа, шестнадцать, мне приходилось много ездить на электричках. Я жил в маленьком безынтересном подмосковном городе, и все самое важное в жизни находилось в Москве: университеты, подготовительные курсы, дни открытых дверей, кино, выставки, музеи, примерочные, макдоналдсы, девчонки. Все это было очень большим и страшным, от него веяло космической прохладой, оно лежало в расплывчатом железобетонном мареве за горизонтом, куда уходили, сливаясь в одну полосу, рябящие деревянные шпалы и поблескивающие под летним солнцем горячие рельсы, и куда было постоянно очень-очень нужно. Нужно было брать рюкзак, класть в него паспорт, плеер, Достоевского, шоколадку, запасные батарейки для плеера … Continue reading Торговля в электричках

Его

Когда мне было между семнадцатью и двадцатью, я безумно любил темные очки с круглыми линзами — как у Джона Леннона. Или как у Леона из фильма «Le Professionnel». Или как у Оззи Осборна. Или как у того безымянного эгрегора всех персонажей, олицетворявших крутизну и стиль и культовость и свободу в моей голове, и которых мой утомленный математикой, литературой и географией муниципальный общеобразовательный мозг вырезал из цветных журналов и склеил в одно не слишком понятное визуально, но идеальное на уровне биохимии изображение. Я зашел в Интернет с родительского компьютера, гордо используя буквально на днях проложенное оптоволокно, сидя в тесной хрущобной комнате, … Continue reading Его

Поступил

В 2001 году сразу после школы самое важное было поступить в университет — не важно, в какой. Хорошо, если там будет что-то интересное или, там, увлекательное, хорошо — но это не главное. Главное, сына, это поступить, говорили тебе полумертвые от страха родственники, с предблокадным содроганием сердца глядя на твои длинные кудри, тонкую шею и хрупкие запястья. Поступить и получить щупленькую бледненькую бумажку из рук обильно надушенной тети в деканате, в твоих глазах превращавшейся в святую Татьяну, у которой над учительским чубом, треща, по частям загорался старенький нимб из пыльных галогеновых ламп дневного света. Тонюсенькая бумажка со штампом, такая невзрачная, что … Continue reading Поступил